Информационные партнеры

Архимандрит Андрей (Садовский)

     Алексей Алексеевич Садовский (архимандрит Андрей) родился в 1821 году в селе Мадаево Лукояновского уезда Нижегородской губернии в семье священника (ныне село Мадаево расположено в Починковском районе  Нижегородской области)[1].  

Архимандрит Андрей (Садовский)

     Его отец священник Алексей Васильев закончил Нижегородскую Духовную семинарию, по окончании которой был определен в храм во имя святого преподобного Сергия Радонежского села Мадаево.

     Из дела «Ведомости о церквах, их имуществе, церковнослужителях по г. Лукоянову и его уезду за 1825 год» можно установить, что священник Алексей Васильев: «Женат, 36 лет, состояния доброго, в пьянстве, буйстве, дерзости, ссорах и драке не замечен, штрафован не был и под следствием не состоял и ныне не состоит. Священнослужением занимается усердно. В Семинарии обучался, выбыл из риторического класса, по выбытии из Семинарии сперва определен в оное Село к оной церкви в 1811 году во диакона и потом в 1814 году во священника, обязательств ни каких не имеет, дом имеет свой»[2].

     Село Мадаево расположилось на берегу реки Алатырь. Населенное преимущество русскими и мордвой, село возникло в XVII веке и вскоре стало довольно крупным, с население более трех тысяч человек.

     В селе было два храма и церковно-приходская школа. После большого пожара в городе Лукоянове в 1817 году Мадаево несколько лет было уездным центром (уезд назывался Мадаевским). 

     По сообщению адрес-календаря Нижегородской епархии: храм каменный во имя святого преподобного Сергия Радонежского с теплым приделом во имя святого апостола Иоанна Богослова и святителя Николая Чудотворца был построен в 1817 году, а также храм во имя Живоначальной Троицы с приделом во имя святого преподобного Сергия Радонежского[3]. Деревянный храм во имя Живоначальной Троицы был построен в 1886 году на средства прихожан (освящен в 1887 году). В 1904 году в селе было начато строительство нового, взамен деревянного, каменного храма (освящен в 1911 году).

     В семье священника Алексея Васильева были еще дети: Александр (родился в 1817 году), Яков (16.10.1822 - 16.05.1889 гг.), Стефан (родился в 1824 году).

     Из дела «Ведомости о церквах, их имуществе, церковнослужителях по г. Лукоянову и его уезду за 1825 год» видно: «Ведомость села Мадаева о священно церковно служительских детях. У священника о. Алексея Васильева дети: Александр, лет 8, обучен Псалтири; Алексей, лет 3; Яков, лет 2; Степан, лет 1; по малолетству не обучаются, ни в каких пороках никто не замечен»[4].

     В 1838 году Алексей Садовский поступил в Нижегородскую Духовную семинарию и весной 1844 года окончил богословский класс семинарии по 1-му разряду.

     В 1844 года он вступил в брак с Марией Андреевной Серебровской, дочерью священника из села Палец.

     5 ноября 1844 года в храме во имя иконы Божией Матери Одигитрии села Палец состоялось их венчание, которое совершил его родной брат священник села Николай Дар Лукояновского уезда Нижегородской губернии Александр Садовский: «Поручители по жениху: села Николай Дар Лукояновской округи священник Александр Садовский и отставной подпоручик Иван Иванович Голов, а по невесте - села Палец диакон Иосиф Иконописцев и дьячок Петр Николаев»[5].

     Со временем у четы родились сыновья Дмитрий (родился 24 октября 1853) и Алексей (родился 9 февраля 1863 года).

     29 ноября 1844 года Алексей Садовский был рукоположен епископом Нижегородским и Арзамасским Иоанном (Доброзраковым) в сан иерея с назначением в село Шутилово Лукояновского уезда Нижегородской губернии.

     Шутилово – старинное село, известное с XVI века. Адрес-календарь Нижегородской епархии повествует, что в селе две церкви: деревянный храм 1798 года постройки (престолы: в нижнем этаже – Покрова Божией Матери, в верхнем этаже – апостолов Петра и Павла) и каменный храм Архангела Михаила 1836 года постройки, а также церковная богадельня, церковно-приходская и земская школы, церковная библиотека[6].

     2 мая 1845 года, по указу Епархиального начальства, иерей Алексей был перемещен на место своего тестя в село Палец Нижегородского уезда.

     Село было основано в XV веке и первоначально называлось Левонтьево по имени первопоселенца. Настоящее название села связано с протекающей рядом рекой Палец, притоком Сундовика.

     В начале XVII века Царь Михаил Феодорович подарил село князю Б.М. Лыкову, а потом князю С.А. Урусову. В 1680 году, сын князя Урусова Феодор построил в селе каменную церковь в честь иконы Божией Матери Одигитрии Страстной.  

     В XVIII-XIX веках в селе Палец проводилась ежегодная трехдневная ярмарка. На рубеже начала XX века население села 1125 человек.

     В 1912 году в селе состоялось мероприятие губернского масштаба – открытие и освящение памятника Государю Императору Александру II Освободителю.

     Интересные биографические сведения о службе Алексея Алексеевича Садовского приводятся в документе под названием «Ведомости кафедрального и обоих ярмарочных соборах за 1884 год». Этот уникальный документ содержит многочисленные биографические сведения о его служебной деятельности.  

     14 сентября 1849 года иерей Алексей Садовский был удостоен своей первой священнической награды – набедренника, и 16 сентября того же года перемещен в Покровскую церковь, что на Большой Покровской улице города Нижнего Новгорода на место второго священника.

     Будучи хорошим проповедником 9 октября 1851 года был перемещен в нижегородский Спасо-Преображенский кафедральный собор с обязанностью быть катехизатором.

     С 22 ноября 1851 года по 1868 год был депутатом по уездному суду и гражданскому магистрату, а с 5 декабря 1851 по 27 сентября 1864 года исполнял должность хранителя библейских и богослужебных книг Московской Синодальной типографии.

     12 октября 1856 года за ревностное содействие по сбору средств в пользу бедных духовного звания, епископом Нижегородским и Арзамасским Преосвященным Иеремией (Соловьевым), отцу Алексею объявлена Архиерейская благодарность.    

     12 мая 1857 года он был удостоен права ношения бронзового наперсного креста в память Крымской войны 1853-1856 годов, а 2 мая 1859 года за усердную и ревностною службу Высочайше награжден бархатной фиолетовой скуфьей.

11 октября 1860 года за труды по званию члена конторы Архиерейского дома епископом Нижегородским и Арзамасским Преосвященным Нектарием (Надеждиным) отцу Алексею объявлена искренняя Архиерейская благодарность.

     С 1862 года по 1876 год отец Алексей исполнял должность эконома нижегородского Архиерейского дома, от которой по прошению уволен 8 февраля 1876 года.

     13 апреля 1863 года иерей Алексей был Высочайше награжден бархатной фиолетовой камилавкой и с 3 июля того же года утвержден ключарем кафедрального Спасо-Преображенского собора.

     26 марта 1866 года он был Высочайше награжден золотым наперсным крестом по указу Святейшего Правительствующего Синода.

4 мая 1867 года по указу Святейшего Правительствующего Синода иерей Алексей возведен в сан протоиерея.

     По Высочайшему повелению, 20 апреля 1869 года, протоиерей Алексей Садовский был пожалован орденом святой Анны III степени, 8 апреля 1873 года сопричислен к ордену святой Анны II степени, а 18 апреля 1881 года к ордену святого равноапостольного князя Владимира IV степени.

     28 августа 1870 года отец Алексей был Высочайше утвержден в звании директора Комитета попечительства о тюрьмах.  

     24 августа 1871 года резолюцией епископа Нижегородского и Арзамасского Преосвященного Филарета (Малышевского) объявлена глубокая признательность за труды Комитета попечительства о тюрьмах.

     12 февраля 1876 года резолюцией епископа Нижегородского и Арзамасского Преосвященного Иоанникия (Руднева) протоиерею Садовскому объявлена искренняя признательность за добросовестное 14-летнее исполнение возложенных на него обязанностей эконома Архиерейского дома.

     25 апреля 1882 года на годичном собрании протоиерей Алексей избран членом нижегородского епархиального Комитета Православного Миссионерского Общества и утвержден казначеем этого Комитета[7].

В той же Ведомости за 1884 год показано о семье протоиерея Алексея Садовского: «В семействе у него жена Мария Андреевна (56 лет). Дети их: Димитрий Алексеевич Садовский, действительный студент Императорского Казанского Университета, состоит присяжным поверенным при Нижегородском Окружном суде (31 год), Алексей обучается в VI классе Нижегородской Губернской гимназии»[8].

По указу Правительствующего Сената по Департаменту Герольдии за № 1325 от 26 апреля 1883 года, по рапорту Нижегородского дворянского собрания, вместе с женой и сыном Алексеем протоиерей Алексей Садовский был утвержден в дворянском достоинстве с внесением в 3-ю часть дворянской родословной книги Нижегородской губернии.

ЦАНО ф.639, оп.126, д.9919

     Так в некрологе, опубликованном в Нижегородских епархиальных ведомостях, сказано о его службе на нижегородской земле: «Почивший принадлежал к числу старейших и почтеннейших представителей русского духовенства. В священном сане он был с 1844 года и в течение сорока лет служил в Нижегородской епархии, в том числе 35 лет при местном кафедральном соборе. В течение этого времени дарования священника, и затем и протоиерея А.А. Садовского обнаружились весьма разнообразно и плодотворно. Рядом с хозяйственной деятельностью по званию эконома архиерейского дома шли заслуги почившего по благотворительным учреждениям Нижнего Новгорода, по участию в делах епархиального управления в звании члена Консистории»[9].

     7 ноября 1885 года протоиерей Алексей Садовский, после смерти своей супруги, был переведен в Московскую епархию и определен в братство Московского Покровского миссионерского монастыря, где 30 ноября 1885 года пострижен в монашество с именем Андрей епископом Дмитровским Преосвященным Мисаилом (Крыловым), викарием Московской епархии.

     21 декабря 1885 года Высокопреосвященным Иоанникием (Рудневым), митрополитом Московским и Коломенским отец Андрей возведен в сан архимандрита и официально утвержден в должности настоятеля Московского Покровского миссионерского монастыря.  

Покровский монастырь 1882 год

     Газета Русский курьер» сообщила своим читателям о новом настоятеле Покровской обители: «Новый настоятель Покровского (миссионерского) монастыря о. Андрей хорошо известен Высокопреосвященнейшему митрополиту Иоанникию с того времени, когда нынешний московский владыка еще управлял нижегородскою епархией»[10]. 

     Московский Покровский мужской монастырь (ныне женский) был основан в 1635 году Царем Михаилом Феодоровичем в память своего родителя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Филарета, скончавшегося в праздник Покрова Пресвятой Богородицы.

     Ранее на месте монастыря находилось кладбище бездомных людей и неизвестных странников, поэтому в первое время своего существования монастырь назывался также «Божедомским» или «на Убогих домах».

     В России «… такие места назывались скудельницами, убогими домами, жальниками, буйвищами и гноищами; в поставленные там сараи с ямниками свозили и клали тела убогих, странных, застигнутых внезапною и насильственною смертию, между тем как прочих, напутствованных пред кончиною св. Тайнами, хоронили при церквах»[11].

     Во время нашествия французов в 1812 году здания и сооружения монастыря сильно пострадали. После победы над неприятелем уже к 1815 году благодаря усердию настоятеля Ионы и на средства привлекаемых с его помощью благотворителей храмы были почти полностью восстановлены.

     Ко времени настоятельства отца Андрея в обители было два храма. Обширный и величественный храм в честь Воскресения Христова с приделами Тихвинской иконы Божией Матери и святой мученицы Царицы Александры.

     В храме пребывала роскошно украшенная древняя и досточтимая икона Тихвинской Божией Матери. Главный иконостас храма в пять ярусов отличался своим великолепием, на стенах и сводах храма были росписи из земной жизни Спасителя, а также лики святых.

     Второй храм в честь Покрова Божией Матери, одноглавый, находился на месте более старого храма, сооруженного Царским иждивением, с приделами святых Апостолов Петра и Павла, святителя Николая Чудотворца, святителя Ионы митрополита Московского и всея Руси, преподобного Илариона Великого и преподобного Нила Столобенского Чудотворца.

     В 1799 году была выстроена колокольня в три яруса со шпилем и крестом в 15 сажень с прекрасным набором старинных колоколов. 

     В монастыре были погребены многие выдающиеся святители, настоятели, представители дворянских и купеческих родов, священнослужители, монашествующие мужских и женских обителей. 

     «По правую сторону от входа в монастырь двухэтажные каменные покои настоятельские, а по левую братские кельи. В первых бывают заупокойные трапезы об усопших, положенных на монастырском кладбище; зала нижнего этажа украшена собранием гравированных и литографированных видов русских монастырей, между которыми есть довольно редкие, а в верхнем этаже собрание гравированных и литографированных портретов Российских архиереев. Церкви и колокольня, сооруженная в одном стиле, представляют нам этот старинный монастырь совершенно новым и красивым»[12].

     В 1870 году обитель была преобразована в Покровский миссионерский монастырь. В ней был создан миссионерский институт для подготовки монашествующих, желающих направиться в просветительские зарубежные миссии.

     Миссионерский институт активно действовал во времена архиерейства святителя Иннокентия (Вениаминова), митрополита Московского и Коломенского, подготовив несколько десятков миссионеров.

     Новый настоятель стал активно трудиться на благо обители: «Много потрудился он на пользу этой обители: соборный Покровский храм сделан теплым и великолепно отделан внутри и снаружи; при монастыре открыто новое кладбище, обитель обнесена новой оградой; обширные участки монастырской земли отданы в аренду по высокой цене и на них устроены дома»[13].

     Ремонтные работы проводились в монастыре на протяжении всего настоятельства отца Андрея: на соборе во имя Воскресения Христова очищены крыши и покрашены масленой краской, произведена окраска на куполах, выбелены стены клеевой краской, выполнены штукатурные работы. На храме во имя Покрова Богородицы очищена с крыши старая краска, и покрыта крыша зеленой медянкой, такая же работа произведена на куполе. На Трапезном корпусе счищена и выкрашена масляной краской крыша, произведены кровельные работы, вновь заштукатурены стены; внутри Трапезного корпуса выбелены клеевой бирюзовой краской стены. Произведены большие ремонтные работы внутри Настоятельского корпуса, в монастырской оранжерее, бане и сторожке. Всего на проведение ремонтных работ было израсходовано 3640 рублей 30 копеек[14].

     В 1886 году архитектором Василием Николаевичем Карнеевым (Корнеевым) и тщанием настоятеля архимандрита Андрея была построена каменная южная часть монастырской стены, бывшая до того времени деревянной.

     Василий Николаевич  - автор многих церковных и гражданских сооружений в Москве, один из членов-учредителей Московского Архитектурного Общества.

     Во главе строительной комиссии, утвержденной Святейшим Правительствующим Синодом, и призванной наблюдать за строительными работами, был официально утвержден настоятель обители архимандрит Андрей[15].     

     В 1887 году, архимандрит Андрей сопереживая развитию паломничества на Святую Землю, стал действительным членом Императорского Православного Палестинского Общества.

     На многих фотографиях членский знак Императорского Православного Палестинского Общества, который носился на шее, хорошо виден на груди архимандрита Андрея среди других его наград. Он состоял в Отделении поддержания Православия на Святой Земле, неоднократно помогал Обществу своими личными сбережениями, а 30 апреля 1895 года внес крупное денежное пожертвование в пользу Общества.

     15 сентября 1889 года архимандрит Андрей был назначен настоятелем древнего Московского Симонова ставропигиального монастыря: «… Эта весть опечалила, как братию, так и вкладчиков монастыря. Печаль эта отразилась и на лице отца настоятеля и он с грустию назначает последнее свое служение в управляемой им обители на храмовый праздник монастыря в день Покрова Пресвятыя Богородицы. Весть эта быстро разнеслась между уважающими его вкладчиками и посещающими монастырь богомольцами, так что за всенощной, совершаемой им, была масса народа.

Симонов монастырь 1882 год

     В день же Покрова Пресвятыя Богородицы, народ с раннего утра, по окончании ранних обеден, начал наполнять храм и монастырь, желая последний раз присутствовать за Богослужением, отправляемым уважаемым о. архимандритом.

     В 9 часов начался благовест и перезвон к водоосвящению, по окончании которого, по приходе в соборную церковь о. архимандрит был встречен братиею при пении "Достойно есть". Богослужение совершено было им соборно в сослужении 4-х иеромонахов, при пении монастырских певчих, которые были учреждены и поставлены в такое прекрасное церковное боголепное пение им, о. настоятелем Андреем, и дай Бог, чтобы и приемники его поддерживали оное. По за амвонной молитве вся братия вышли за солею, а о. архимандрит с амвона сказал прощальное прочувстванное слово, которое слыша многие плакали, и, действительно слово было исполнено такого чувства, что нельзя было и не плакать.

     По окончании его слова два иеромонаха вошли в алтарь, один взял на престоле лежащий крест, а другой древнюю икону Покрова Пресвятыя Богородицы, вынесли на солею, став по бокам. Попечитель миссионеров отец Иоиль сказал: "… Высокопреподобнейший, отец архимандрит! Ныне в день твоего оставления начальствования этою св. обителию, при последнем твоем служении, мы, братия Покровской обители, подносим тебе сияющий украшениями крест. Прими его как ветвь масличную, знаменующую мир между Богом и нами (тут поднесен крест, который о. архимандрит, осенив себя крестным знамением, поцеловал и возложил на себя). Не забудь нас в твоих святых молитвах, а память о тебе в оставляемой тобою обители сохранится навсегда; если бы мы молчали, то стены этой обители будут свидетелями твоих забот и попечений. Прости нас, Высокопреподобнейший о. архимандрит, если мы в чем и погрешили пред тобою, помолись о нас!". Потом он же о. Иоиль держа икону в руках сказал: "Глубокоуважаемый мною, отец архимандрит Андрей! Промысл Всевышнего почти четыре года тому назад, призвал тебя к иноческому житию, и ты в этой святой обители Покрова Пресвятыя Богородицы, в этом самом храме, на этом амвоне, пред лицем церкви, т.е. собрания верующих во всеуслышание при пострижении давал обеты свято исполнять все заповеданное Богом. Притом же вверенная тебе обитель сия, и живущая в ней братия, должны быть руководимы тобою, первая к процветанию, а последние ко спасению. Скажу не обинуясь, что во время управления твоего сею св. обителью, она украсилась и возобновилась, кладбище увеличилось и живущие в ней твоею кротостию, смирением и деликатностию были поставлены в мирные отношения. Но не долго ты пробыл в этой Покровской обители, под кровом Царицы Небесной, как Господь призывает тебя в другую, древнюю ставропигиальную, Успения Пресвятыя Богородицы, что именуется Симоновскою. Здесь Матерь Божия руководила тобою к прославлению обители сей, а там Небесная Царица, во Успении Своем нас не оставляющая, не оставит тебя и поможет выполнить по возможности недостающее. Она в молитвах не усыпающая, осенит божественною благодатию вверяемую тебе святую обитель. Грустно расставаться с такими лицами, как ты, глубокочтимый отец архимандрит, но что делать, надобно исполнять повеленное Богом. Возвержим же печаль свою на Господа и прибегнем к изображенному на сей древней иконе Покрову Царицы Небесной, которую подношу тебе от себя и прошу принять на молитвенную память о моем недостоинстве". (Приняв св. икону, о. архимандрит приложился к ней и она была опять поставлена на престоле)»[16].

     На золотом, украшенном драгоценными камнями, кресте, который получил в дар от братии Покровского миссионерского мужского монастыря архимандрит Андрей, была сделана памятная надпись: «Его Высокопреподобию, глубокоуважаемому отцу архимандриту Андрею, за примерное управление Покровскою обителью от братии»[17].  

     3 октября 1889 года архимандрит Андрей выехал из Покровского миссионерского мужского монастыря к своему новому месту служения.

     В этот памятный день отец настоятель Андрей при полном собрании всей братии отслужил молебен празднику Покрова Пресвятой Богородицы: «Народ на перерыв теснился, подходя получить последнее в этой обители его благословение. При звоне колоколов, он пошел поклониться почившим о Господе всем предшествовавшим ему настоятелям и сопровождаемый народом, получавшим его благословение сел в карету, которая и тут не вдруг затворилась, многие и тут получали от него благословение, по окончании которого, осенив себя крестным знамением, он поехал во вверенную его настоятельству Симоновскую обитель, куда его сопровождали некоторые из братии и уважающих лиц»[18].

     С Симоновым монастырем были связаны судьбы многих выдающихся духовных и государственных деятелей: «Первоначально Симонов монастырь был основан около 1370 года, на том самом месте, где теперь приходская церковь Рождества Пресвятыя Богородицы на старом Симонове-урочище, близ столицы Москвы, среди соснового бора. Там хранятся в недрах своих останки схимников-богатырей – Пересвета и Осляби, павших на Куликовской битве для спасения России…

     Около 1379 года, почти через 10 лет, положено основание Симонова монастыря на новом месте, ныне занимаемом, в ½ версте от старого…

     Ново-Симонов монастырь, расположенный на высоком, живописном левом берегу Москвы реки, принадлежит к числу древних знаменитых обителей Московских и достопримечательных памятников нашей древней столицы Москвы. Основателем этого монастыря в 1379 году и первым архимандритом был св. Феодор – племянник и ученик св. Сергия Радонежского и всея России чудотворца. Красивую местность для устройства монастыря избрал св. Феодор, преподобный и богоносный отец Сергий сам осмотрел это место и одобрил избрание его; св. Алексий митрополит Московский, муж добра и правды, благословил основание монастыря; Великий князь Димитрий Иоаннович Донской разрешил его построение, утвердил и возвеличил его существование, уделяя из своих средств значительную лепту на построение и украшение монастыря»[19].

     Преподобный Сергий Радонежский относился с великой любовью к своему племяннику Феодору и почитал его за добродетельную жизнь. Величайший заступник земли Русский Сергий не раз бывал в этой обители, где для него была устроена специальная келья.

     Посещая обитель преподобный Сергий «как любитель смирения и труда вместе с братиею возделывал собственными руками землю для огородов, насаждал деревья, копал пруды и колодцы. И теперь еще сохраняются здесь плоды его труженической жизни: не в дальнем расстоянии от монастыря, на ровном, возвышенном, песчаном месте, находится довольно глубокий и никогда не иссыхающий пруд, имеющий в окружности 150 саж.; а глубиною по середине до 6 аршин, обнесен валом. Этот пруд, по преданию московских жителей, ископан руками св. Сергия и доселе называется Сергиевым прудом»[20].

     Со временем обитель превратилась в мощнейшую крепость, обнесенную каменной оградой в виде неправильного четырехугольника. На пяти углах ограды возвышались величественные башни, крытые черепицей, с площадками на первых ярусах и с бойницами для пушек и пищалей.

     Все башни имели названия: Дуло, Кузнечная, Солевая, Сторожевая и Тайнинская. Трое святых врат вели внутрь обители. Над двумя вратами были устроены храмы: святителя Николая Чудотворца и Всемилостивого Спаса, третьи ворота были под колокольней.

     Огромная, самая высокая в Москве, колокольня Симонова монастыря строилась с 1835 по 1839 год по проекту архитектора Константина Андреевича Тона. На колокольне был прекрасный набор колоколов, среди которых выделялся один в 1000 пудов веса, вылитый при Царе Феодоре Алексеевиче. 

     Приезд отца Андрея в Симонову обитель сопровождался звоном всех обительских колоколов. При знакомстве архимандрита Андрея с братией, вновь были отмечены его выдающиеся душевные качества: смирение, человеколюбивое обращение и кротость[21].

     Газета «Московский листок» сообщила своим читателям: «Настоятель Покровского монастыря о. архимандрит Андрей, в настоящее время переведен настоятелем Симонова монастыря. Перевод о. Андрея в эту обитель вызван желанием привести ее в такое же благоустройство, в какое привел он Покровский монастырь. Архимандритам, настоятелям в Симоновом монастыре, с давнего времени присвоены права совершать богослужения с некоторыми преимуществами: им полагается служить при отворенных царских вратах, выносить Св. Дары под рипидами, иметь жезл и осенять молящихся по-архиерейски. В последнее время в Симоновом монастыре, как известно, настоятелями определялись архиереи, которые, по правам, присвоенным их сану, совершали богослужение со всеми указанными особенностями, а потому и не было ни малейшей нужды напоминать о преимуществах, присвоенных настоятелям Симонова монастыря в сане епископа. Теперь же, когда настоятелем этой древней обители назначен архимандрит, вопрос об особенностях при богослужении, с древних лет присвоенных архимандритам Симонова монастыря, озабочивает многих ревнителей церковного богослужебного благолепия, а потому было бы весьма желательно, чтобы о. Андрей пользовался всеми вышеуказанными древними преимуществами настоятеля Симонова монастыря, как и все его предшественники в сане архимандрита»[22].

Архимандрит Андрей (Садовский) с братией Симонова монастыря

     Восстановление в Симонове монастыре утраченного права священнослужения с отличиями, по примеру всех ставропигиальных монастырей 1-го класса состоялось благодаря отцу Андрею.

     21 ноября 1892 года архимандрит Андрей обратился с прошением о восстановлении прав священнослужения к Высокопреосвященному Леонтию (Лебединскому), митрополиту Московскому и Коломенскому: «Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец!

     Простите меня, что своими строками беспокою Вас и отнимаю драгоценное время у Вас. Присущая Вам истинно-отеческая любовь, объемлющая безразлично высших и низших, дала мне смелость на это.

     Относительно желаемых отличий Симонову монастырю, - буди воля Божия и Ваша, Высокопреосвященнейший Владыко! Но, если бы это оказалось возможным. Какое бы неизреченное богатство, милости для обители. Какой неоценимый вековой дар!

     Самый лучший способ разрешения, если он возможен, по слову Вашему: по домашнему. Первосвятительское благословение Ваше для нашей обители выше всего. Вы Владыка Москвы. Оно сильно, живо и действенно в нашем Первосвятительском граде особенно; оно беспрепятственно и незаметно может ввести в прежнюю свою колею святое и правое дело, к славе Божией, тем более, что вся Москва убеждена в правоте и присущем привилегий древнему и исторически славному Симонову монастырю. 

     Впрочем повторю: буди о сем воля Божия и Вашего Высокопреосвященства.

     Смиреннейше испрашивая на себя Святительских молитв и благословения Вашего Высокопреосвященства, имею счастье быть Вашего  Высокопреосвященства Милостивейшего Архипастыря и Отца нижайший послушник Настоятель Симонова монастыря недостойный архимандрит Андрей»[23].

     Резолюцией митрополита Леонтия от 27 ноября 1892 года: «Так как Симонов монастырь издревле пользовался особыми привилегиями настоятелей, - то возобновление их возможно»[24].

     Архимандрит Андрей составил и подал на имя Высокопреосвященного Леонтия, митрополита Московского и Коломенского крайне интересный и пространный документ под названием «Краткая Историческая записка о Симонове монастыре, его значении и привилегиях»[25].

     Эта историческая записка сохранилась до наших дней в полном объеме. На последнем листе документа есть резолюция митрополита Леонтия: «1892 года ноября 27 дня. Переговоривши с некоторыми членами Синода, начиная с Первоприсутствующего, дозволяю восстановить права утраченные. Но благословляется по-домашнему. После первого случая можно сказать, что право это не новое, а возобновленное. М.Л.»[26].

     В этом уникальном документе рассказывается не только об истории обители, ее подвижниках, но и раскрывается поистине неувядающая на протяжении всей истории слава монастыря.

     Святыни Симонова монастыря, высокая духовная настроенность подвижников привлекали сюда не только простых богомольцев, но и высоких паломников: «И в новейшей своей истории Симонова обитель встречала почти всех русских Венценосцев и других Царственных особ.

     В монастырских храмах и ризницах хранится много драгоценных памятников всенародного благочестивого усердия – Царей, вельмож и др. сословий.

     В общей лествице Российских монастырей Симонов монастырь занимал при учреждении Св. Синода в 1721 году девятую степень (между Юрьевым и Свияжским); при учреждении духовных штатов в 1764 году внесен в число первоклассных монастырей четвертым, а из Ставропигиальных он третий»[27].

     И на этом новом ответственном посту настоятеля Симонова монастыря, отец архимандрит Андрей стал трудиться не покладая рук: «Здесь он возобновил церкви, древние стены и башни, переделал келлии, обратил особое внимание на благолепие богослужения и ввел знаменитое "Симоновское" пение. Монастырь стал посещаться множеством богомольцев»[28].

     22 июня 1890 года архимандрит Андрей был назначен благочинным всех ставропигиальных монастырей Московской епархии[29].

     Более подробно освятил труды отца Андрея в Симонове монастыре известный духовный писать, археограф, краевед, автор множества публикаций по истории городов, сел, монастырей и храмов, библиограф Иван Федорович Токмаков: «В течении короткого времени, около 2-х лет, о. архимандритом Андреем сделано очень много для этого запущенного монастыря, при пособии разных известных ему благотворителей: именно возобновлен и реставрирован внутри и снаружи обширный Тихвинский храм, которого все наружные стены разделаны разноцветными шашками в древнем стиле, масляною краскою; великолепно реставрирована величественная колокольня; все монастырские отдельные храмы (Никольский, св. Александра Свирского, Спасский, Тихвинский) получили прекрасное внешнее обновление, все монастырские древние башни исправлены и окрашены, тоже в древнем стиле, красками разнородных цветов, а ровно и монастырская величественная древняя ограда исправлена и с обоих сторон оживлена приличною окраскою. Все это, совокупно с обновленными башнями и храмами, придает обители, занимающей живописное местоположение, чудный вид и производит впечатление чарующее. Настоятельский и братские корпуса приведены так же в приличный вид. Обращено особенное внимание на Симоновское кладбище, которое, при настоящем настоятеле, содержится в отличном порядке и чистоте. Весь двор монастырский выровнен, вымощен и утрамбован, устроены в разных местах по наружности вдоль стены возвышенные тротуары, в стенах монастыря приведены в порядок два монастырских сада и по местам устроены приятные цветники и многие другие произведены полезные и изящные обновления»[30].

     В документе «Краткая Историческая записка о Симонове монастыре, его значении и привилегиях» также отмечены труды отца Андрея на благо обители: «При нынешнем Настоятеле Архимандрите Андрее (с конца 1889 г.), с Божьей помощью и усердием доброхотных благотворителей, монастырь получает благолепие и украшение извне и внутри. Известно, что за последнее время Симонов монастырь находился  в большом упадке. Теперь возобновлены все четыре второстепенные храма: (Тихвинский, Николаевский, Александровский и Спасский), колокольня, массивные башни, древняя высокая монастырская стена-ограда, все корпуса и здания монастырские, из которых некоторые угрожали разрушением сводов и большим несчастием; приведено также в порядок кладбище, которое разбито на дорожки и отличается чистотой.

     В настоящее время производится радикальное возобновление соборного Успенского храма на средства, пожертвованные в количестве 95 тысяч рублей Московским жителем И.И. Старцевым; улучшены к монастырю пути:

     а) устройством паромной переправы через реку Москву с конным сообщением от Замоскворечья;

     б) шоссейной дороги от пороховых складов до самой обители, чем устранено важное затруднение для свободного доступа в монастырь, и эта драгоценная помощь обители возникла по ходатайству Настоятеля Архимандрита Андрея. Теперь жители Москвы, почти отвыкшие от частого посещения знаменитого древнего монастыря, вновь охотно стали посещать его»[31].

     Несомненно, что одной из важнейших заслуг управления отца Андрея стала масштабная реставрация знаменитой и уникальной Трапезной палаты, а также храма в честь Тихвинской иконы Божией Матери.   

     Трапезная палата в Симонове монастыре известна на этом месте с конца XV века. К концу XVII века здание перестало удовлетворять потребностям монастырской братии, и в 1677 году началось строительство нового здания, но его облик не удовлетворил заказчика, строительство было остановлено.

     В 1683-1685 годах было возведено новое здание Трапезной палаты под руководством известного московского зодчего Осипа Дмитриевича Старцева.  

     В палате была устроена церковь и освящена во имя святого преподобного Сергия Радонежского.

     В 1831 году при настоятеле архимандрите Мелхиседеке (Сокольникове) в Трапезную палату был перенесен из восточной надвратной церкви престол во имя иконы Тихвинской Божией Матери[32].

     Есть и другая версия перенесения престола - 1840 год[33]. Этой же версии придерживается и И.Ф. Токмаков: «В настоящей церкви, вместо престола преп. Сергия, устроен в 1840 году, тщанием архимандрита Мелхиседека, престол Тихвинския Божия Матери»[34].

     На сегодняшний день это единственный храм на территории Симонова монастыря, который уцелел после страшной богоборческой вакханалии, устроенной безбожной советской властью, после которой эта древнейшая обитель была разграблена и практически уничтожена.  

     Стены здания Трапезной палаты были украшены росписью, представляющей собой многоцветную имитацию рустованной поверхности. Уникальной особенностью здания является также наличие ступенчатого щипца с западной стороны.

Архимандрит Андрей (Садовский) у входа в Святые врата Симонова монастыря

     Церковь Тихвинской иконы Божией Матери: «Теплая 3-х этажная, с одною главою, построена Царем Феодором Алексеевичем во второй половине 17 столетия. Верхний этаж остался не занятым; в среднем освящен храм во имя Преподобного Сергия Радонежского Чудотворца, при жизни царственного ктитора. Царские врата были обложены позлащенным серебром и драгоценными, крупными разноцветными камешками: яхонтами, изумрудами, бирюзою и др.; но в 1812 году все эти украшения похищены врагами-французами… В настоящей церкви, вместо престола во имя преп. Сергия, устроен в 1840 году престол в честь Тихвинской иконы Божией Матери, а с южной и северной стороны пристроены на средства жертвователей два придела в честь святых, имена которых носили вкладчики или их родственники умершие, а именно: св. мученика Валентина, Василия блаженного, мученицы Параскевы и преп. Сергия; под сими приделами в нижнем этаже погребены тела вкладчиков, храмоздателей и др. особ.

     В трапезе сей церкви, которая длинною 11, а шириною 7 саж., в 1798 году усердием Московского купца Долгова устроены два придела: на правой стороне во имя св. Афанасия, патриарха Александрийского и св. мученицы Гликерии, а на левой – во имя преподоб. Ксенофонта и Марии. В сем приделе, по правую строну Царских врат, поставлена чтимая Казанская икона Божией Матери, украшенная сребропозлащенною ризою и драгоценными камнями; пред нею еженедельно братия монастыря совершает соборне акафисты. С особенною верою и усердием притекают богомольцы для поклонения св. иконе и испрошения помощи и утешения в различных скорбях и болезнях и некоторые получают исцеление по благодати Царицы Небесной. Приделы украшены резьбою и позлащены: храмовый образ препод. Ксенофонта и Марии в сребропозлащенной ризе с дорогими камешками. В трапезе три медных посеребренных паникадила, на которых, вместо свечей, возжигается деревянное масло по древнему обычаю. Первоначально в сей обширной трапезе помещалась общая монашеская столовая, на которой некогда обедало больше 33 монашествующих. Храм сей, вмещая внутри себя четыре неровные отделения: церковь с алтарем, трапезу, паперть, или Царские сени, и палаты Царя Феодора Алексеевича, занимает в длину 26 сажень. Кто посетил Симонов монастырь, тот не мог не обратить внимания на готические и византийские формы этого здания, напоминающего нам древний русский быт.

     Над папертью сделана в виде 4-х угольной башни, во вкусе византийском, открытая галерея, с которой, со времен Царя Феодора Алексеевича доселе великие Российские Императоры, Императрицы, Царственные особы, иностранные знаменитые люди, путешественники и все посещающие монастырь с любопытством обозревают с одной стороны красивые виды видимой природы: поля, села, деревни, луга, а с другой – обширную златоглавую Москву с громадами ее бесчисленных домов и фабрик. С южной стороны трапезной церкви, пристроена в первой половине XIX столетия, иждивением надворного советника Долгова, на арках, большая летняя братская трапеза с кухнею и хлебной; в нижнем этаже выходы и погреба, а под царскими палатами братские кельи, просфорня и усыпальница, где почивают до суда страшного умершие»[35].        

     Отец архимандрит Андрей был очень хорошим проповедником, его вдохновенные проповеди приходило послушать множество людей. Благодаря его пламенным словам, искренней и чистой вере, усердию и трудолюбию, всегда находились благотворители, благодаря помощи которых он возрождал врученные его управлению древние обители.

     26 июня 1890 года в день празднования Тихвинской иконы Божией Матери, отец архимандрит Андрей «произнес глубокое прочувственное слово, сказав о многочисленных чудотворениях издревле проистекающих от св. иконы»[36]. 

     В своем слове он призвал всех всегда и во всем возлагать свои надежды и упование на Матерь Божию, подробно освятил роль и заслуги Симонова монастыря в истории Отечества: «Более пять веков украшаешь ты царствующий град Москву и ограждаешь его молитвенно-благодатной силой. Ты из первых в Москве  по твоему благодатному возникновению: место на коем красуешься  ты, избранное для тебя преподобным Феодором, осенено личным благословением святого великого подвижника и руководителя иночествующих преподобного Сергия Радонежского, который нарочно приходил сюда чтобы лично осмотреть это место; основание же для тебя положено по благословению также великого святителя Алексия, митрополита Московского… Ты изначала славилась благолепием своих храмов и благочинием церковным. Этот храм в котором мы сейчас предстоим, уже 502 года свидетельствует о древнем твоем благолепии; он древнее кремлевских соборов, он, в свое время, был великолепнейшим из всех храмов московских, на него смотрели, в нем молились и священнодействовали почти все святые первосвятители московские, его посещали все древние Князья и Цари, - этот храм есть драгоценный памятник не только древнего зодчества, но и высокого благочестия древних русских подвижников, Князей и Царей, вельмож и простых жителей Москвы; все они своим усердием на славу поддерживали твое благолепие и обогащали тебя драгоценными дарами. Недавно еще славилась ты сладкозвучным пением, привлекавшим общее внимание Москвы, которым интересовались и которое приезжали слушать на месте Высочайшие особы, с благочестивейшим Императором Николаем I.

     Заслуги твои о, Симонова обитель, для церкви Божией многоценны, не менее драгоценны заслуги твои и гражданские. Не раз в годину отечественных испытаний выдерживала ты осаду от татар, поляков и других врагов. Грозные жерла пушек того несчастного времени выглядывают и теперь с высоты монастырских стен, что близ юго-западной башни; пушки эти, подземные ходы и другие стратегические памятники здесь хранящиеся гордо свидетельствуют о твоей доблестной воинской самозащите, защите Москвы, посильной помощи Церкви и Отечеству. Все это убеждает нас, что упование твое на помощь Божию было крепкое, охраняло и поддерживало тебя и во дни благополучия твоего, и в дни тяжких невзгод твоих.

     Сохраняется ли, обращаюсь к вам собратие мои, в наших сердцах это упование? Не оскудело ли оно? Горит ли оно прежним огнем веры и молитвы? А нужно, очень нужно воспламенять его. Взгляните что теперь стал Симонов монастырь? Москва как бы забыла о нем старике, общение с городом почти разъединилось, пути к нему затруднительные и неудобные. В самом монастыре видны скудость и нужды; длинные ряды прежних корпусов запущены, неприглядны, требующие по местам неотложного ремонта, а средств к тому нет; высокая древняя стена и башни обветшали, храмы свое древнее благолепие утратили…

     Не утрачено ли нами упование на силу и помощь Божию? Не из-за нас ли св. обитель испытывает лишения и недостатки. Помилуй нас Бог от сего несчастия! Вдумаемся в это и будем усердно молить Царицу Небесную и Ее небесной помощи. Исправив пред Нею стопы наша и как дети усердно, пламенно воззовем к Ней: Мати Божия помоги нам! Призри с небеси на истинные нужды нашей обители! Яви Свое материнское благодеяние: Раскрой благочестивое усердие к ней православной Москвы, отвори двери сердец христолюбивых ее граждан и вложи в эти сердца Божественную искру попечения о восстановлении упадающей древней Московской святыни. Даруй нам, Матерь Божия, видеть ее если не в прежней славе и величии, то, по крайней мере, в благоприличном виде.

     Не могу не обратиться к вам, православные, с кратким словом приглашения. Явите ваше сочувствие, откликнитесь на помощь, поревнуйте, по силам своим, о восстановлении благолепия священной и славной Симоновой обители. Господь святит любящих благолепия дома Его и любит доброхотного дателя, да воздаст в свою пору давшему воздаянием благим, небесным, вечным. Аминь»[37]. И проповеди отца Андрея никогда не оставались не услышанными.                

     Большое внимание, как и на предыдущем месте своего служения, отец Андрей уделял монастырским службам: «По его же распоряжению еженедельно по средам, после поздней литургии совершается торжественное молебствие в церкви с акафистом, который почти всегда читается самим настоятелем пред находящеюся в Симоновом монастыре чудотворною иконою Божией Матери именуемою Казанскою. Акафист сей посещается массою богомольцев. Им же организован из братии монастырской и послушников приличный певческий хор, обращающий на себя внимание города своим стройным, скромным и умилительным пением»[38].

     Как отметил в своей книге А.Третьяков: «Величественно-благоговейное служение отца архимандрита Андрея привлекало многочисленных богомольцев, особенно в праздничные дни и по средам, когда им читался акафист пред чудотворною Казанскою иконой Божией Матери»[39].

     А один из благочестивых богомольцев даже написал письмо в редакцию газеты «Московские Ведомости», где рассказал о своем впечатлении: «В Московских церквах, где есть особенно чтимые св. иконы (например, у Рождества в Палашах Божией Матери - Взыскание погибших, у Великомученицы Варвары, на Варварке, икона сей святой, с частию ея мощей) в известный день недели совершается акафистное пение; но нам до сего дня не случалось слышать чтобы в каком-либо  из московских монастырей было подобное молебное пение.

     Сего 27 декабря нам пришлось быть в обители Симоновой, что на высоком берегу Москвы-реки, у Божественной литургии; по окончании ее, облачился недавно перемещенный сюда из Покровского монастыря отец архимандрит Андрей, облачились с ним два иеродиакона и два иеромонаха; певчие протяжно и стройно в три голоса (бас и два тенора) пропели кондак акафиста Божией Матери "Утоли моя печали"; затем отец настоятель сам читал весь акафист, певчие вторили последнее возглашение: "Радуйся, Радосте наша, избави нас от всякого зла и утоли наша печали". Надобно по всей справедливости сказать, что нам не приходилось слышать столь умилительное чтение: каждое слово произносилось с особенным выражением чувства, это слово не чтеца, а благоговейного молитвенника; почти все собрание молящихся (около 100 человек) стояло на коленях; многие от умиления проливали слезы. Во время чтения отцы иеродиаконы совершали оба вместе каждение пред местною в левом приделе иконой Казанской Божией Матери. Мы узнали, что это молебное акафистное чтение введено только отцом архимандритом Андреем, при его предшественниках оно не совершалось, теперь же оно бывает в среду каждой недели»[40].   

     Икона Божией Матери Казанская стала известна всей Москве после того как в 1832 году получила исцеление от этого образа купеческая дочь, странница, отправившаяся в странствия по святым местам по благословению старца Серафима Саровского Чудотворца, девица Наталья Венедиктовна Жмаева.

     Наталья Жмаева: «Вела странническую жизнь, потому что, по любви к девству, принуждена была скрыться из дома родительского во время приготовления ее к браку»[41].

     Однажды ее поразила страшная болезнь, у нее открылись язвы на руках и ногах и стали случать частые обмороки. В 1832 году она пришла в Москву, где во время одного из обмороков у нее случилось видение неизвестного монаха с иконой Божией Матери в некой монастырской церкви, который предсказал ей исцеление.

     В августе того же года она пришла в Симонов монастырь, где узнала ту самую церковь, а среди портретов монастырских старцев опознала и явившегося.

     Это был известный подвижник Симонова монастыря иеросхимонах Алексий (Блинский), почивший в 1812 году.

     Старец Алексий был истинным воином Христовым: «Святая жизнь его преисполнена глубокого душеназидания: сперва строгий подвижник в жизни мирской на службе военной, потом смиренный послушник, благоговейный инок-священнослужитель, уединенный пустынник, опытный строитель и наконец прозорливый старец-молитвенник, как свеча пред Богом воженная, догоравший в Симонове на покое, - во всех этих положениях преподает он нам обильные уроки благочестия»[42].

     Так в книге, в которой описывается его подвижническое житие, старец Алексий изображен с Казанской иконой Божией Матери в руках[43].

     Обо всем Наталья Жмаева  поведала настоятелю Симонова монастыря архимандриту Мелхиседеку (Сокольникову), который отыскал образ Божией Матери. Был отслужен перед иконой молебен, после которого Наталья совершенно выздоровела[44].

     В монастыре велась запись объявляемых благодатных действий от иконы Казанской Божией Матери. По молитве пред этою иконою множество лиц получало многоразличную и целебную помощь. Особенно много исцелялось страдавших беснованием, повреждением ума и пристрастием к алкогольным напиткам.

     В 1834 году к соборному храму Успения Пресвятой Богородицы были пристроены две палатки. В левой поместили ризницу, а в правой был устроен придел во имя иконы Казанской Божьей Матери.  

     В 1872 году в журнале «Душеполезное чтение», Н.Розанов пишет, что «Икона занимает место в иконостасе с левой стороны от Царских врат. В зимнее время она переносится в теплую трапезную церковь и там поставляется в приделе на левой стороне трапезы в особо устроенном для нее в иконостасе киоте»[45].

     Архимандрит Андрей, несмотря на малый настоятельский срок (более трех лет), сумел сделать много необходимых и полезных дел.

     Буквально во всех книгах, посвященных истории обители, во множестве статей периодической печати единодушно отмечается, что годы настоятельства архимандрита Андрея буквально преобразили этот древний монастырь, а в его новейшей истории настали лучшие дни. 

     Благодаря его неутомимым трудам обитель обрела былую красоту, в монастырь потянулись многочисленные паломники, а также почитатели величественных уставных служб и церковного пения.

     7 октября 1890 года было совершено торжественное освящение церкви в честь Тихвинской иконы Божией Матери «на средства, собранные достопочтенным настоятелем этой обители о. архимандритом Андреем. В октябре месяце о. архимандрит был переведен сюда настоятелем и в течение столь короткого времени, обладая самыми ничтожными средствами, собранными у различных благотворителей, о. Андрей сделал для этой запущенной обители за последнее время обители, весь многое. Им возобновлен обширный трапезный храм, не ремонтировавшийся в течение слишком тридцати лет»[46].

     Не менее важной заслугой отца Андрея было и улучшение подъездов к Симоновой обители. Его постоянные обращения к городским властям возымели действие.

     Московская газета «Новости дня» в самом начале 1891 года сообщила читателям: «В начале весны нынешнего года городская управа предполагает устроить паромную переправу через Москву-реку, против Симонова монастыря. Устройство парома вызвано необходимостью, в видах более удобного сообщения Замоскворечья с древним Симоновым монастырем, ныне реставрируемым. Стоимость предполагаемого парома, а также и устройство при нем двух пристаней и сторожки для рабочих, обойдется городу не более 1000 рублей»[47].

     В течение 1891 года была полностью устроена паромная переправа через Москву-реку против Симонова монастыря: «Чем дано весьма удобное не только пешеходной, но и конное сообщение Замоскворечью с древней обителью»[48].

     Помимо паромной переправы был еще устроен: «Шоссейный путь от пороховых складов до самых монастырских, чем устранено весьма важное затруднение переезда к монастырю в данной местности особенно в дурную погоду»[49].

     Эти инициативы состоялись благодаря помощи московского предпринимателя, благотворителя, политика, организатора городского хозяйства, потомственного почетного гражданина и всеми уважаемого московского городского головы Николая Александровича Алексеева (1852-1893 гг.).

     В 1891 году архимандритом Андреем была начата масштабная реставрация главного монастырского соборного во имя Успения Пресвятой Богородицы храма.

     Этот величественный храм строился с 1379 по 1405 годы иждивением вкладчика Григория Ховрина при помощи Великого князя Василия I Дмитриевича.

     В конце XVII века соборный храм был расписан, тогда же был выполнен резной золоченый иконостас, в котором находилась главная реликвия монастыря – икона Успения Божией Матери, обложенная золотым чеканным окладом, вкладом Царя Иоанна IV Васильевича Грозного. 

     Здесь же в соборе, помимо многочисленных святынь, хранился золотой крест с частицами мощей святых угодников, осыпанный яхонтами, алмазами и изумрудами – вклад в обитель Царя Феодора Алексеевича в 1681 году.

     В соборе пребывала икона Тихвинской Божией Матери. Этот образ очень почитался верующими.

     В монастыре ежегодно совершался крестных ход вокруг всей обители в память принесения в этот монастырь из града Тихвина списка с древней чудотворной иконы, написанной самим Апостолом и Евангелистом Лукой и появившейся в новгородских пределах в 1383 году.

     Празднование этой иконе было установлено в Симонове монастыре 26 июня, в память восстановления сей обители, упраздненной в 1788 году: «Образу Тихвинския Божия Матери, списанному с чудотворной иконы, что в Тихвине монастыре, установлено празднование в Симонове с крестным хождением около монастыря со времени восстановления сей обители. Он принесен из Тихвина в Симонов монастырь архимандритом Игнатием, при определении его в сей монастырь для заведения общежития»[50].

     При отце архимандрите Андрее это торжество совершалось всегда с большим благолепием: «Божественную литургию и крестный ход, при громадном стечении богомольцев, совершал настоятель о. архимандрит Андрей соборне. Молебны перед чудотворной иконой Богоматери, по желанию богомольцев, непрерывно совершались чередными иеромонахами до самого вечера. По окончании крестного хода вокруг стен обители, открылось многолюдное гуляние, продолжавшееся до позднего вечера. В крестном ходу участвовали также свв. иконы, хоругви и духовенство из храма Рождества Богоматери, что в Симоновой слободе»[51].

     Особым богатством выделялась монастырская ризница, где хранились дорогие священные предметы: иконы, напрестольные кресты, евангелия, потиры, митры, ризы, стихари, которые в большинстве своем были пожертвованы Царями, боярами и знатными особами.

     Реставрация соборного в честь Успения Пресвятой Богородицы храма, начатая при  отце Андрее, продолжалась более пяти лет и была закончена уже при его приемниках в 1896 году. По окончании реставрационных работ, Успенский собор, великолепно отделанный снаружи и внутри, был освящен .

     28 марта 1893 года старанием архимандрита Андрея был издан великолепный фотографический альбом под названием «Виды Церквей и Зданий Московского Старопигиального Первоклассного Симонова монастыря»[52].

     В альбоме было помещено 25 фотографий как самой обители в целом, так и всех ее храмов и зданий в отдельности. Самой первой в альбоме была опубликована фотография старшей братии Симонова монастыря во главе с архимандритом Андреем. На фотографии отец Андрей среди различных наград и медалей изображен со знаком Палестинского Общества.

     В апреле 1893 года архимандрит Андрей был призван на новое ответственное служение – назначен настоятелем Воскресенского, именуемого Новый Иерусалим монастыря.  

Вид Ново-Иерусалимского монастыря

     «Указ Его Императорского Величества, Самодержца Всероссийского, из Московской Святейшего Правительствующего Синода Конторы, Наместнику Симонова монастыря игумену Аркадию и старшей братии. По указу Его Императорского Величества, Московская Святейшего Правительствующего Синода Контора слушали: Указ Св. Синода от 26 апреля за № 1671 о назначении Настоятеля Симонова монастыря Архимандрита Андрея Настоятелем Воскресенского Новоиерусалимского монастыря. Приказали: Вашему Высокопреподобию со старшей братией вступить во временное заведывание Симоновым монастырем впредь до прибытия в оный Преосвященного Епископа Александра, Епископа Архангельского, тем же указом назначенного Управляющим Симоновым монастырем, а по прибытии Его Преосвященства, сдать ему в управление Симонов монастырь со всем его имуществом и о последующем донести Конторе. Апреля 30 дня 1893 года. Секретарь Славолюбов»[53]. 

     При этом Московской Синодальной Конторой была ему выражена благодарность «За попечение и заботливость об улучшении благосостояния Симонова монастыря»[54].

     Официальный отдел «Московских Церковных Ведомостей» сообщил, что «Определением Святейшего Синода от 7-9 и 21-24 апреля 1893 года за №№ 763 и 973, настоятель Московского Ставропигиального Симонова монастыря архимандрит Андрей перемещен на таковую же должность в Воскресенский, Новый Иерусалим именуемый, монастырь, а управление Симоновым монастырем поручено бывшему Преосвященному Архангельскому Александру»[55].  

     Согласно указа Его Императорского Величества на место архимандрита Андрея в Симонов монастырь был назначен новым настоятелем епископ Преосвященный Александр (Закке-Заккис).

     Латыш по национальности, магистр богословия, Владыка Александр закончил Рижскую Духовную семинарию и Киевскую Духовную академию, был епископом Острожским, а после Архангельским и Холмогорским.

     По своему характеру епископ Александр отличался добросердечностью, приветливостью, ласковостью, и особенно любил детей.

     Недолго Владыка Александр управлял Симоновым монастырем. 3 сентября 1893 года он был Высочайше назначен на Витебскую кафедру, где положил начало широкой миссионерской деятельности среди латышей.

     Он скончался 18 июля 1899 года в Витебске после продолжительной болезни, и был погребен в Витебском Никольском кафедральном соборе в левом приделе, а над его могилой был установлен памятник с неугасаемою лампадою.

     История Воскресенского монастыря тесно связана с памятью его основателя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Никона: «Обитель эта была любимейшей из трех основанных Святейшим Патриархом монастырей: Иверского, Крестного и Воскресенского. Здесь он прожил более восьми лет после своего удаления из Москвы и все свои силы употребил на воплощение своего замысла – создать в Подмосковье точное подобие знаменитого Иерусалимского храма Воскресения Господня, чтобы дать возможность русскому народу созерцать места спасительных страстей и Воскресения Христова не подвергаясь дорогостоящему и небезопасному путешествию на Ближний Восток»[56].

     Эта обитель была одним из самых популярных центров паломничества: «По замыслу Святейшего Патриарха Никона главный Воскресенский собор возводился по образу храма Гроба Господня в Иерусалиме. Известно, что при его строительстве использовался чертеж иерусалимского храма. При новых контурах собор в плане соответствует обмерам палестинской святыни, приведенным в "Проскинитарии" иеромонаха Арсения, повторена и схема расположения отдельных помещений. Уже при Святейшем Патриархе Никоне было положено начало системе поясняющих надписей в интерьере и на фасаде собора, выполненных на белокаменных плитах, иконостасах и керамических поясах и увязывающих топографию собора с храмом Гроба Господня. Об иерусалимском храме строители могли судить также по его деревянной модели, которую в 1649 году привез в Россию Патриарх Паисий. К концу 1666 года собор доведен до сводов. Святейшим Патриархом в нем были освящены три придельных церкви: любимое место служения Никона — верхняя Голгофская; расположенная под ней церковь святого Иоанна Предтечи и церковь Успения Богоматери. После смерти Царя Феодора Алексеевича, при котором все здание Воскресенского собора было доведено до сводов, строительство продолжалось при Царях Иоанне и Петре Алексеевичах, и 18 января 1685 года собор был освящен Святейшим Патриархом Иоакимом. В 1686 году державные ктиторы Воскресенского собора даровали Воскресенской обители жалованную, так называемую "вечно утвержденную грамоту" на все ее тогдашние вотчины и угодья. Наследники царей, строивших собор Воскресения Христова, продолжали особенно милостиво относиться к Ново-Иерусалимской обители. К концу XVII века в соборе насчитывалось 14 приделов. В XVIII—XIX веках были устроены еще 15 приделов»[57].   

     В должности настоятеля Воскресенского монастыря, особое значение архимандрит Андрей, как и на предыдущих местах своего служения, уделял совершению служб, а также улучшению хозяйственной части вверенной обители.

     При отце Андрее был достроен, начатый при его предшественнике епископе Преосвященном Христофоре (Смирнове), новый странноприимный дом.

     Это каменное трехэтажное здание, рассчитанное на тысячу богомольцев, было построено к востоку от обители по проекту архитектора В.Е. Сретенского.

     Здание было построено в память 500-летия со дня преставления святого преподобного Сергия Радонежского Чудотворца и торжественно освящено 25 сентября 1893 года.

     Странноприимный дом, представлял из себя мощный автономный комплекс: «Трехэтажный каменный дом, исключая двора и производящихся еще построек, занимает площадь в 90 квадратных сажен. В первом этаже помещаются: кухня, столовая, умывальная и кладовые; средний же и верхний этажи назначены исключительно для богомольцев; в каждом этаже по две больших залы, установленные сплошь нарами. В верхнем этаже есть специальное помещение для заболевающих, комната для хранения котомок и отдельная комната для чистой публики, не имеющей средств платить за номера»[58].  

     В марте 1894 года по инициативе архимандрита Андрея архитектором В.Е. Сретенским был составлен проект постройки нового двухэтажного каменного здания для монастырской церковно-приходской школы. Постройка нового здания началась весной 1895 года и была успешно завершена в 1897 году.

     Архимандрит Андрей, как и всюду, на всех своих предыдущих местах служения: «Много потрудился в пользу этой обители: величественный Воскресенский собор был возобновлен, отделан вновь Никоновский скит, реставрирована теплая церковь, переделана монастырская гостиница. Богослужения совершались с подобающим благолепием, при стройном пении монастырского хора»[59].  

     В некрологе особо было выделено его постоянное желание всегда и всюду содействовать благим начинаниям: «Состоя членом многих благотворительных учреждений, он повсюду жертвовал крупные суммы»[60].

     Отец архимандрит Андрей скончался 14 марта 1898 года после тяжелой болезни, искренне оплаканный братией и духовными детьми.

     Еще при своей жизни отец Андрей выразил желание быть погребенным в монастырском храме в честь Рождества Христова, в приделе Избиения Вифлеемских младенцев.

     Храм Рождества Христова был построен  в 1686-1692 годы на средства Царевны Татьяны Михайловны.

     В двухэтажном храме – верхняя (летняя) церковь сообщалась с трапезными палатами, а нижняя (теплая) – была окружена открытой папертью, позже замененной аркадой с элементами классического декора.

     С середины XVIII века в храме располагались приделы, составляющие единый комплекс Святых мест (Святой Вертеп и ясли Господни; придел Обрезания Господня; придел Поклонения волхвов; придел Бегства во Египет; придел Избиения Вифлеемских младенцев).

     Храм, одно из немногих сооружений обители, почти не пострадал в годы Великой Отечественной войны.

     При Московской Святейшего Синода Конторе было заведено дело «С распоряжениями по погребению скончавшегося Настоятеля Воскресенского Новый Иерусалим именуемого монастыря Архимандрита Андрея. Начато 16 марта 1898 года. Кончено 31 июля 1898 года»[61].

     Это уникальное дело позволяет с точностью восстановить картину тех печальных событий.

РГАДА ф.1183, оп.1, д.60

     16 марта 1898 года казначей монастыря иеромонах Анастасий в своем рапорте на имя Преосвященного Нестора (Метаниева), епископа Дмитровского, викария Московской епархии сообщил: «Сим имею донести Вашему Преосвященству, Настоятель Воскресенского монастыря Архимандрит Андрей, после продолжительной болезни скончался 14 марта в половине 12-го часа ночи и при жизни своей отец Архимандрит Андрей изъявил желание быть погребенным в храме Избиения младенцев, рядом с могилою Архимандрита Мелхиседека»[62].

     В донесении наместника Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря архимандрита Антония в Московскую Святейшего Правительствующего Синода Контору от 19 марта 1898 года сказано, что архимандрит Андрей: «… волею Божией, скончался, вследствие страданий аорты и желудка, угнетавших его в течение последних лет его жизни»[63].

     17 марта 1898 года в Ново-Иерусалимском монастыре состоялось заупокойное всенощное бдение почившем настоятеле обители архимандрите Андрее, служение которого возглавил Преосвященный Тихон (Никаноров), епископ Можайский, викарий Московской епархии. Во время всенощного бдения в храме присутствовало большое количество верующих, постоянно были слышны плач и стоны молящихся[64].

     На основании телеграммы и по благословению Высокопреосвященного Палладия (Раева), митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, Первенствующего члена Святейшего Синода, погребение почившего отца настоятеля Андрея состоялось в приделе Избиения Вифлеемских младенцев храма Рождества Христова[65].

    18 марта 1896 года при громадном стечении народа состоялось погребение почившего, которое совершил епископ Можайский Преосвященный Тихон (Никаноров), викарий Московской епархии: «Массы народа переполняли весь монастырь и келлию усопшего, где непрерывно совершалось чтение св. Евангелия иеромонахами и иеродиаконами.

     В шесть часов вечера начался звон в большой колокол и из теплой церкви в келлию усопшего были принесены хоругви и иконы. По совершении Преосвященным Тихоном краткой литии, дубовый гроб с телом почившего с крестным ходом был перенесен при печальном перезвоне колоколов в теплую Христо-Рождественскую церковь и поставлен на катафалк. Сверху гроб закрыли покровом и мантией, а у изголовья стал послушник с посохом. При громадном стечении народа, Преосвященный Тихон совершил заупокойное бдение по почившем, закончившиеся в девятом часу вечера. Всю ночь храм был открыт, и богомольцы прощались с прахом почившего отца архимандрита.

     18 марта, в девятом часу утра, в Христо-Рождественской церкви после часов началась литургия, которую совершал Преосвященный Тихон, епископ Можайский с оо. Архимандритами: Никоном, Власием, Арсением и прочим духовенством. На правом клиросе пел монастырский хор, а на левом братия. 

В церкви присутствовали представители местной администрации, родные, знакомые усопшего и масса богомольцев, среди которых находились и воспитанники церковно-приходской школы.

     После литургии, Преосвященным Тихоном с многочисленным духовенством было совершено отпевание, продолжавшееся около двух часов. При конце богослужения, о. протодиакон Шаховцев провозгласил новопреставленному священно-архимандриту Андрею вечную память; гроб был закрыт и, при печальном перезвоне колоколов, вынесен иеромонахами из церкви.

     … По пути были совершены литии. У могилы литию совершал Преосвященный Тихон. При пении положенных стихов, гроб опустили в могилу, выложенною камнем, и засыпали землею. На могильном холму был воздвигнут деревянный крест с надписью. Присутствовавшим была предложена заупокойная трапеза, а бедным роздана милостыня и предложен обед»[66].

     Согласно распоряжению Московской Святейшего Правительствующего Синода Конторы 19 марта 1898 года в монастыре была проведена проверка всего монастырского имущества и наличных сумм, которая установила, что все имущество находится в целости и сохранности[67].

     Сыновья архимандрита Андрея внесли свои пожертвования в пользу монастыря и в память своего почившего отца.

     8 марта 1899 года новый настоятель монастыря архимандрит Владимир (Филантропов) сообщил в своем донесении в Московскую Святейшего Правительствующего Синода Контору: «Имеем долг нижайше донести, что по духовному завещанию бывшего Настоятеля Воскресенского монастыря Архимандрита Андрея, скончавшегося 14 марта 1898 года, от наследников, сыновей его, Коллежского Асессора Димитрия Алексеевича Садовского и Титулярного Советника Алексея Алексеевича Садовского Казначеем Воскресенского монастыря иеромонахом Анастасием: получены были и израсходованы без записей в приходо-расходных книгах 700 рублей при погребении почившего Архимандрита Андрея в марте 1898 года; тогда же приняты от вышеназванных наследников Архимандрита Андрея в монастырскую ризницу 4 митры его, посох и другие вещи и книги, которые и хранятся в целости; тем же Казначеем Анастасием от наследников братьев Садовских 27 февраля сего года получено наличными деньгами: 500 рублей на благоукрашение храма, 300 рублей за место для могилы почившего в пределе "Избиения младенцев", которые записаны в приход в книгу неокладных сумм по Воскресенскому монастырю за 1899 год. Тогда же получены 500 рублей в пользу братии за вечное поминовение завещателя Архимандрита Андрея и покойной супруги его Марии; 300 рублей в основание читальной библиотеки при монастырской церковно-приходской школе, которые записаны на приход в книгу переходящих сумм в 1899 год»[68].    

     К сожалению, могила отца Андрея была осквернена в годы гонений на Русскую Православную Церковь, надгробная плита утрачена, но известно точное место его погребения.     

     Наместник Нижегородского Вознесенского Печерского монастыря, заместитель председателя Нижегородского отделения ИППО архимандрит Тихон (Затекин) и заместитель председателя Московского областного регионального отделения ИППО, председатель правления фонда «Возрождение культурного наследия», член Союза краеведов России Александр Николаевич Панин в период 2013-2014 гг. шесть раз посетили эту обитель на предмет исследования монастырского некрополя.

Архимандрит Тихон и А.Н. Панин с портретом о. Андрея

в приделе Избиения Вифлеемских младенцев храма Рождества Христова. Фото 2014 года

     Работа по выявлению, исследованию, описанию и фотофиксации погребений членов Палестинского Общества проходит в рамках разработанной фондом «Возрождение культурного наследия» программы «Возвращение памяти: история ИППО в регионах».

     Председатель ИППО Сергей Вадимович Степашин несколько раз в своих выступлениях высоко оценивал важность этой программы и благодарил ее инициаторов.

     Целью программы является сбор информации обо всех членах региональных отделов Общества, поиск их фотографий, изучение их трудов, как на ниве Общества, так и в общем контексте их жизненного пути.

     Важной составляющей в этой работе является установление мест погребений этих людей, точное и подробное описание надгробных памятников, установленных на могилах, фотофиксация мест погребений, детальная привязка на местности погребений к конкретным зданиям, улицам, памятникам культуры.

     Завершить хотелось бы словами некролога об отце Андрее, характеризующими его как личность: «Добрый, приветливый, сердечно относившийся к нуждам всех обращавшихся к нему за советом или помощию, почивший о. архимандрит пользовался общею любовью и глубоким уважением всех»[69].

© Александр Николаевич Панин,

Председатель правления фонда «Возрождение культурного наследия»,

заместитель председателя Московского областного отделения

Императорского Православного Палестинского Общества,

член Союза краеведов России  

Иерусалимский вестник Императорского Православного Палестинского Общества.

Выпуск № VII-VIII. 2015 г.

Издательство: Иерусалимское отделение ИППО

Иерусалим. ISBN 978-965-7392-77-5

Страницы 40-66

Примечания

Автор: Панин Александр Николаевич